Системы управление и судебные дело Средней Азии

Во второй половине XIX в. большая часть Средней Азии была прев­ра­щена в колонию Российской империи. В 1865 г. на захваченных территориях Средней Азии была образована Туркестанская область в составе Оренбургского генерал-губернаторства. Согласно Временному положению «Об управлении Туркестанской областью» военная и гражданская власть в новой области сосредаточивалась в руках военного губернатора.

Следующим этапом установления колониального управления в регионе стало образование 11 июля 1867 г. Туркестанского генерал-губернаторства, включавшего в свой состав на начальном этапе Сырдарьинскую и Семи­ре­ченс­кую области. Генерал-губернатором нового административного образования был назначен К.П. фон Кауфман, сконцентрировал в своих руках всю полноту административной и военной власти. Он был правомочен самос­то­я­тельно осуществлять все мероприятия, которые считал необ­хо­ди­мы­ми для управления краем1.

В последующем в состав Туркестанского генерал-губернаторства были включены завоеванные территории Бухарского эмирата и Хивинского ханства – За­рафшанский округ (1868), Амударьинский отдел (1874), а также реор­га­ни­зо­ван­ные территории бывшего Кокандского ханства – Ферганская область (1876). Ру­ководство областями осуществлялось военными губернаторами, а Аму­дарьин­ским отделом управлял начальник отдела2. Области подразделялись на уезды, Зарафшанский округ – на отделы, а Амударьинский отдел – на участки.

В целях более четкого административно-хозяйственного подчинения коло­нии на начальном этапе было принято решение сохранить низовые звенья местной системы управления в регионе, а также существовавшую на тот момент систему налогообложения3.

До установления колониального правления в Средней Азии, действовали шариатские суды казиев, которые являлись важнейшим звеном местной судебной сис­темы. Назначение казиев, отстранение от должности и определение их коли­чества являлось прерогативой верховного правителя – хана и, в некоторых слу­чаях, беков.

На основе опыта претворения колониальной политики на Кавказе и в других районах, преимущественно с мусульманским населением, царской администрацией Туркестана на начальных этапах проводились меро­приятия по сохранению судов казиев и судов биев с ограниченными полномочиями и посте­пенному приведению их в соответствие с общеимперской судебной сис­темой.

Согласно «Положению» от 6 августа 1865 г., в крае были внедрены военный, казийский и бийский суды4. Должность кази-каляна упразднялась, а права всех казиев и биев были уравнены. Кроме того, деятельность судей ограничивалась сроком в 3 года и строго установленной территорией компетенции. Судьи ли­шались права приговора к смертной казни и к другим тяжким наказаниям. При­нятие окончательного решения по рассмотренным делам отныне находилось в ведении военного губернатора.

В 1865 – 67 гг. казиев назначали военные губернаторы, а начиная с 1867 г., они стали избираться представителями коренного населения из своей среды.

Согласно проекту «Положения» 1867 г., в крае действовали три института судебной власти – военный суд, русский суд, осуществлявший деятельность по обще­имперским законам, и народный суд. В компетенцию военных судов входили дела по государственной измене, нападениям на почту и военный транспорт, убийствам должностных лиц и др. Судом по законам империи рассматривались дела о грабежах, воровстве, нападениях на торговые караваны, подделках денег, убийствах.

В функции казийских и бийских судов входило рассмотрение дел, свя­зан­ных с браком, семьей, а также земельно-водные вопросы. В зависимости от раз­ме­ра исковой суммы выбирался уровень анализа того или иного дела. Пре­­ступления, сумма ущерба от которых не превышала 100 рублей, предс­тав­ля­лись на единоличное рассмотрение казием или бием. Иски размером до 1 000 руб­лей разбирались на курултаях, и, наконец, для преступлений, чей ущерб превышал 1 000 рублей, созывались чрезвычайные съезды. Лица, недовольные решением «народного суда», имели право обжалования в краевые органы.

Согласно указу генерал-губернатора Туркестанского края от 17 февраля 1877 г., военным губернаторам было предоставлено право по своему усмот­ре­нию отменять приговоры народных судов по уголовным делам, определившие срок заключения более 3-х месяцев. Это наносило серьезный удар по позициям «народного суда». Только в течение 3-х лет (1880 – 1882 гг.) губернатором Ферганской области были отменены или изменены 39 судебных решений, что составило 28 % от общего количества принятых реше­ний. 24 из 27 преступников, приговоренных к ссылке в Сибирь местными суда­ми, были освобождены по распоряжению губернатора5.

«Положение» 1886 г. еще больше ограничило полномочия шари­атс­ких судов. За ними было оставлено право заверения доку­ментов, фиксирующих сделки между представителями коренного населения, отправка лиц, отбыв­ших срок заключения к постоянному месту жительства. Казийский съезд ли­шался права пересмотра приговоров, принятых казийскими судами. Изме­ни­лась и процедура назначения на должность казиев: «народных судей теперь избирало не население, а элликбаши – низшие официальные чиновники. Казийские и бийские суды в основном стали решать хозяйственно-бытовые вопросы».

В начале ХХ в. в Туркестанском крае среди оседлого населения дейст­во­вали 275 народных судов и 52 народных съезда, а среди кочевого населения – 1 860 народных судов и 281 народный съезд6.

Несмотря на жесткий административный контроль колони­альных властей, деятельность отдельных представителей местных органов управления Ферганской области осуществлялась исходя из интересов корен­но­го населения. Это отражалось в их деятельности по защите прав коренного населения области, в решениях на местах вопросов общественной и эконо­ми­чес­кой жизни, а также в выступлениях против произвола чиновников местного и краевого уровней.